— Это была шутка, — уверенно сказал Пихлакас.

— Может быть… Мне сказали: «Подумайте». Вот я и собрал вас — подумать. Ясно одно: нужно найти разумный выход для энергии наших ребят.

— Иначе они в конце концов взорвут нас, — жалобно прощебетала Эмма Рястас. — Особенно этот Юри Куузик, который живет в интернате.

— Очень способный мальчик, — заметил Вальтер Пихлакас.

— Вот-вот. Очень. Такие на все способны! — воскликнула Рястас. — Они меня чуть не сожгли! Ракетой! Не знаю, чем они ее начинили, но она взрывается и летит, летит и взрывается! Они взорвут нас! Уж лучше пускай строят электростанцию!

И в это самое время уборщица внесла лампу. Обыкновенную керосиновую лампу с хорошо вычищенным стеклом, снятым нагаром, подрезанным фитилем… Это была честная старая лампа, много лет прослужившая школе.

Но сегодня все как-то сразу заметили, что в углах комнаты затаились густые тени и даже около самой лампы не так уж светло. Все учителя замолчали, потому что каждому вспомнились городские вечера возле ярких электрических огней то уютных, то слишком официальных, но всегда ярких.

Директор шумно потянул носом воздух — и керосином сегодня пахло сильней, чем обычно!

— Ребята только и говорят, что о своей электростанции, — тихо сказала Эви Калдма, которая была в Метсакюла не только учительницей, по и старшей пионервожатой. — Это настоящее, большое дело.

— Нужно строить, — отозвался директор. И взглянул на учителя физики. — Подберите-ка нам какой-нибудь проектик. Пожалуйста! Ведь теперь любые проекты составляются заранее, типовые.

— Только не проекты гидростанций, — Пихлакас. — Ведь на каждой реке свои условия: разные берега, разные уровни воды… Чертежи отдельных устройств, конечно, существуют, но в целом… Да и кто станет заниматься такими крохотными станциями, как та, которую мы могли бы здесь построить? Для современной энергетики это пустяк!

— А раз пустяк, составьте проект сами. Для нас-то это важное дело! Напишем в Таллин, какие-нибудь чертежи получим, а общий проект делайте вы.

— Я? Проект? — удивился Пихлакас. — Простите, но я не гидротехник… И вообще не инженер… Физика, математика — да, это моя область. Но проект гидростанции…

— Знаете же вы электрические машины и всю эту… проводку!

— Товарищ Каэр, электрическую часть я еще мог бы рассчитать, но строительную…

— Да что там сложного? — не сдавался директор. — Ну, идемте к речке, посмотрим вместе.

К речке они пошли втроем — высокий и плотный Юхан Каэр, физик Вальтер Пихлакас, который был немного ниже, но много тоньше директора, и совсем маленькая Эви Калдма с пионерским галстуком на шее. Они громко разговаривали, пожалуй, даже спорили.

Андрес издалека услыхал их голоса и сказал:

— Дядя Аугуст, кажется, наш директор сюда идет.

— Что-нибудь нужно, вот и идет, — спокойно отозвался Аугуст. — Ну-ка, давай выкатим эту кадку…

Рассохшиеся кадки уже несколько дней стояли посреди речки, и сегодня мама попросила Андреса прикатить их домой. А тракторист здешнего совхоза Аугуст Мёльдер взялся помочь Андресу.

Это было очень хорошо, потому что не так то легко выкатить кадку из речки в гору. И вообще дядя Аугуст нравился Андресу: рассудительный и умелый, он часто приходил на помощь. Сам Аугуст обычно говорил: «Вот, зашел на огонек, разрешите старому холостяку погреться у чужого очага». Но в долгу он не оставался: починил крышу, запаял дырявую кастрюльку, наточил ножи у мясорубки… Часто помогал, всего и не упомнишь.

Когда учителя подошли к речке, кадка была уже на берегу.

— Силы в работе! — сказал директор дяде Аугусту.

— Сила нужна! — отозвался тракторист.

— Вот думаем: не построить ли здесь гидростанцию. Школьную.

— Здесь? — удивился дядя Аугуст. Взглянул на речку и помотал головой: — Нет. Место неподходящее.

Андрес с еще большим уважением посмотрел на дядю Аугуста. Вот он как! Глянул — и сразу решил.

— А вы в этом разбираетесь? — не очень вежливо спросил у дяди Аугуста учитель Пихлакас.

Но тракторист не обиделся.

— Немножко разбираюсь, — усмехнулся он. — Мой отец все мечтал мельницу себе выстроить… До своей дело не дошло, но людям построил немало. И я с ним…

— Ну-ну… Что же вы нам посоветуете? — все еще недоверчиво спросил Пихлакас. — Консультируйте, если так!

— Верно! — совсем другим тоном подхватил директор Каэр. — Где бы вы стали строить?

Вот как удачно получилось с этими кадками! Теперь Андрес самым первым из школьников узнает, где будет их электростанция!

Но это оказалось не таким скорым делом. Впятером они потихоньку шли вдоль ручья. Дядя Аугуст иногда останавливался, смотрел на берега и что-то шептал, подсчитывал в уме, шевеля губами. На одном повороте он задержался, смерил шагами длину мыска, выдавшегося в пойму, зачем-то пощупал землю. Потом все пошли дальше и шли, пока дядя Аугуст не сказал:

— Нет, здесь ничего не получится. Только там. Одно место.

И они вернулись к повороту, где в пойму вдавался мысок. Андрес был здесь тысячу раз — каждый день он пробегал мимо этого места, когда спешил в школу. Вон там, в частом и тонком березняке, он вырезал гибкие удилища. Зимой с этого мыска Андрес лихо съезжал на лыжах, а летом собирал здесь букеты колокольчиков с большими-большими цветами. В речке, вон под теми камнями, если засунуть руку поглубже, можно было наловить пескарей. Один раз Андрес поймал здесь даже налима — еле вытащил из-под камня!..

Словом, здесь можно было найти для себя массу занятий. И только строить гидростанцию раньше никому не приходило в голову.

Пихлакас и Мёльдер оживленно разговаривали, не всегда понимая один другого. Слишком разные это были люди, слишком разные были у них знания.

Мёльдер рассказывал молодому учителю: нужно насыпать земляную плотину, оставить «глаз» для пропуска весенней воды, настлать полы, поставить щиты… А Пихлакас толковал о гидростатическом давлении, о пролетах и стреле прогиба. Но они остались довольны друг другом и, прощаясь, крепко жали руки.

— Очень рад знакомству! — говорил Пихлакас.

— Доставайте турбину и генератор, остальное ребята сделают! — сказал напоследок дядя Аугуст.

И, пока они с Андресом возвращались к своим кадкам, он объяснил, что турбина — это такое стальное колесо, которое начинает вертеться, если через него бежит вода. А турбина крутит генератор, и тот дает электрический ток.

Андрес расспрашивал, слушал короткие ответы и очень гордился, что он дружит с таким знающим человеком, как дядя Аугуст.

А учителя шли к своей школе молча. Теперь, когда кое-что стало проясняться, каждый из них совсем иначе взглянул на задуманное.

«Трудное дело затеваем, — думал директор Каэр. — Турбина, генератор, материалы всякие… И работа нелегкая, недетская. Осень, дожди пойдут. Потом холода настанут. Не простудить бы ребят… Может быть, лучше отказаться, пока не поздно? Пожалуй, прав Пихлакас, не наше это дело».

«Как мало я знаю и умею! — огорченно думал Вальтер Пихлакас. — Любой тракторист, оказывается, разбирается в технике лучше меня. Неужели мои ученики тоже будут путаться в практических делах, как я сегодня? Нельзя этого допустить! Прав директор: мы должны строить электростанцию. Пускай ребята привыкают на практике решать технические задачи!»

А Эви Калдма не столько думала, сколько представляла себе радостное будущее. Ей виделись стройные шеренги пионеров с красными галстуками и залитые электрическим светом классы. И еще что-то очень героическое — она и сама не знала, что именно, но всей душой стремилась к нему.

Глава шестая, в которой руки поднимаются сами

Вот это да! Вся школа — все ученики и учителя собрались вместе. Много народу, оказывается, если всех собрать вместе. И скоро все они ахнут: Волли выйдет на трибуну… Жалко, что настоящей трибуны нет, он выглядел бы повыше, если бы стоял на трибуне… Но все равно он выйдет и скажет: «Бросьте свои затеи с гидростанцией! Идемте лучше рыбу ловить! Щуки в озере так и ходят. Вперед!»